Поэтому, достигнув их конца, я присел, и поднял ладонь, показывая, чтобы остановилисть и все остальные.

— Впереди противник. — сказал я Нике. — О нас они пока не знают, поэтому будем бежать. Если повезет — преодолеем пространство незамеченными. Если нет — будем отбиваться и продвигаться дальше. Если завяжется бой, нужно сломать строй и сбиться в одну кучу, чтобы проще было защищать друг друга. Передай следующему.

Спустя минуту с хвоста строя через каждого его члена до меня докатилось "Принято" и я глубоко вдохнул, поднимаясь на ноги:

— Тогда побежали.

Глава 10

Я не надеялся, что мы сможем проскользнуть незамеченными — это было бы сродни чуду. Преодолеть четыреста метров группой, каждый член которой бежит со своей скоростью, на виду у двух десятков солдат, — а именно столько я успел насчитать при первом взгляде вокруг себя, — это фантазия. Тем более, группой, которая никогда в жизни не работала вместе, не знает возможностей друг друга, и в критической ситуации вряд ли представляет, что вообще надо делать. Да, формально они получили руководство к действию на случай открытого столкновения, но вспомнят ли они мои указания, когда до него дойдет дело, не запаникуют ли, поддавшись эмоциям — это большой вопрос.

Единственное, на что я наделся — что это столкновение произойдет как можно позже.

Мой отвлекающий маневр сработал как надо — все солдаты в радиусе видимости сейчас или бежали в сторону административного блока, либо смотрели в его сторону, не двигаясь с места. Позвело нам еще и в том, что все они располагались с одной стороны от нас — с той самой, где до этого они были прикрыты кустами. Таким образом получилось, что мы бежали у них за спинами, и это давало нам несколько секунд форы — пока кто-то из них не обернется.

Говоря конкретнее — пятнадцать. Пятнадцать секунд никто из бойцов нас не замечал, пока одному из них не пришло в голову зачем-то нервно обернуться, вздрогнуть и заорать во все горло:

— Контакт! Противник с тыла!

Да не противники мы тебе, чтоб ты подавился!

А он и подавился. Даже не успев вскинуть винтовку, выпучил глаза, и ухватился руками за шею, к которой у меня из-за спины тянулась тонкая нить красной праны — умница Ника отреагировала быстрее, чем даже я.

Только было уже поздно. Солдаты уже оборачивались, одновременно вскидывая оружие и ломая силуэты — приседая и откатываясь в стороны, в ближайшие укрытия, или просто падая на землю. Как будто по ним уже ведут огонь.

— Оставь! — бросил я Нике через плечо на бегу. — Всем в кучу! Защищаться!

Как бы это странно и глупо ни звучало, но я остановился. Встал как вкопанный на одном месте под прицелом десятков стволов, чтобы дождаться остальную группу. Праны во мне после диверсии в административном блоке осталось на одну, самый максимум на две, — и то вряд ли полноценных, — стрелы. Если понадобится, я смогу себя защитить, пока не подоспеют остальные… Но лучше бы им поторопиться.

Мне не нужно было смотреть, чтобы знать, что им бежать до меня еще десять метров — я и так это знал. Все, что мне нужно — это прожить несколько секунд, пока они преодолевают этот десяток метров. Я бы упал на землю, спасаясь от пуль — но потом придется тратить время на подъем.

Солдаты уже разобрались в ситуации и вскинули оружие. Молча, без требований остановиться и сдаться. Слово "противник", сказанное сослуживцем, моментально сделало из нас врагов.

Я расслабил пальцы, позволяя стреле выскользнуть из них, и воткнуться в землю…

Но прежде чем это произошло, передо мной пришел в движение сам воздух. В одно мгновение он закрутился скоростной воронкой, словно кто-то размешал его огромной ложкой. Узкая часть воронки была направлена в меня, но я не чувствовал, чтобы меня в нее затягивало, или наоборот — отталкивало.

А вот пули затянуло еще как.

Все то, что солдаты выстрелили в меня, втянулось в воронку и принялось крутиться там, отчетливо позвякивая — сама воронка вращалась бесшумно.

Я сжал пальцы на хвостовике не успевшей выскользнуть стрелы и повернул голову, ловя взгляд подбегающей Чел. Кивнул ей в знак благодарности, убрал на место стрелу, — прана мне еще пригодится, — и тоже припустил вперед, вместе с остальной группой.

К счастью, нигде в зоне видимости не было ни одного Иллюзиониста. Надеюсь, что они все тоже отправились выяснять, что произошло в административном блоке, и мы с ними так и не пересечемся. Праны во мне не хватит на еще один такой бой, как был с Юлей.

Да и лук со стрелами сейчас у Драйза, который пыхтит где-то в хвосте группы.

Без поддержки Иллюзионистов солдаты пытались засыпать нас пулями, но у них предсказуемо ничего не получалось — защитными техниками обладали даже первокурсники, а плотная скученность группы вместе с тем фактом, что обстрел велся только с одной стороны позволяли каждому из нас прикрывать остальных достаточно долго. Резко и громко предупреждая о том, что прана на исходе, ребята передавали друг другу эстафету прикрытия, делая это кто во что горазд. Беловы по очереди прикрывали группу воздушными воронками, собирающими в себя пули, как пылесос — рассыпанное пшено, Амина, вступившая после них, просто развернула тонкую пленку чистой активной праны, умудрившись продержать ее почти минуту, а после нее за дело взялась Мартен, которая просто заставляла пули останавливаться и падать — не иначе, использовала магнитные поля.

До машин оставалось метров сто, и я уже, кажется, видел угол одной из них, торчащий из-за ограды тренировочного блока, когда над рядами солдат взлетела красная ракета. Кажется, они поняли, что без Иллюзионистов им не справиться. Но это не страшно — пока сюда доберутся эти убийцы реадизайнеров, мы давно уже будем в машине.

Страшно то, что прямо перед нами, из тренировочного блока, выбежало пятеро солдат, перекрывая нам дорогу и вскидывая оружие.

Пришлось выстрелить. Собрать практически всю оставшуюся в теле прану и прямо на бегу, в момент полета над землей, выпустить стрелу, которая закрыла в куполе сразу всех пятерых.

Проблема в том, что этот же купол перекрыл путь и нам. И если я еще могу прорваться сквозь него, не снижая скорости, то вот все остальные…

Отстается только импровизировать. Опять.

Я ускорился и вырвался из-под защитного покрова Мартен.

— Ты куда?! Стой! — встревоженно завопила Ника, но я ее не слушал. Я со всех ног бежал к куполу, надеясь, что солдаты в этом мире, как и в моем, при разделении цели, на секунду теряются, выбирая, в кого из них стрелять.

Секунды мне бы хватило…

Я ворвался в купол, прыгая грудью прямо на уже поднятые, но пока еще не выстрелившие винтовки. Подбежал к первому солдату и коснулся его оружия. Нет, не выхватил, не отбил в сторону, не попытался разрядить — я слишком хорошо помнил, как и чем заканчиваются попытки взаимодействия с предметов, залипшим в замедленном времени. Вместо это я лишь слегка коснулся пальцем цевья винтовки, вложим в это касание совсем чуть-чуть праны. Совсем каплю, такую крошечную, что не хватило бы и улитку остановить — максимум, замедлить вполовину. Прана осталась сиять на цевье ярким фиолетовым отпечатком моего пальца, а я пробежал мимо второго солдата и сделал то же самое. Потом со всеми остальными по очереди.

Наградив каждого из них автографом и потратив на это секунды три, не больше, я выбежал с другой стороны купола, и обернулся, глядя, как моя группа уже почти что влипает в купол. Они не стали останавливаться, не стали тормозить — они доверились мне и бежали за мной.

Что ж, сейчас посмотрим, что из этого выйдет.

Я снял купол.

Так и не выстрелившие винтовки дернулись вверх и взлетели в воздух, словно по ним снизу ударили дубинками настоящие великаны! Послышался хруст ломаемых спусковыми скобами пальцев, у тех, у кого не были надеты оружейные ремни, оружие вовсе вылетело из рук и улетело высоко вверх, у остальных осталось при себе, но все, как один, от неожиданности завопили и попадали на землю, держась за изломанные пальцы. Моя группа побежала прямо между ними, неловко прыгая между телами и стараясь ни на кого не наступить.